Китай в последние десятилетия преподнёс миру большие сюрпризы. Дело не только в растущей экономике, но, скорее, в её соотношении с политикой. Одно время сохранялась надежда, что интеграция в глобальную экономику изменит политическую систему Китая в сторону своеобразной, «по-китайски» ограниченной демократии. Вместо этого Пекин пришёл к централизованной партийной диктатуре, ставшей особенно очевидной после XIX съезда КПК. Пользуясь ослаблением традиционных центров силы, Китай презентовал стратегию глобального господства, которая затрагивает и интересы Кипра.
Китай не считает нужным скрывать от внешних наблюдателей характер внутренних перемен. Политическая и цифровая диктатура с мрачными инновациями в виде социальных рейтингов и изощрёнными приёмами интернет-цензуры словно подсмотрены на страницах романов Оруэлла и Хаксли. Ключевая проблема заключается в том, что это самая экономически успешная в мире диктатура с очевидными претензиями на глобальное господство. Пользуясь ослаблением традиционных центров силы, Китай представил новую матрицу глобального господства. Мегастратегия под названием «Шёлковый путь» захватывает Европу, Азию, Африку и Ближний Восток и определяет политико-экономические контуры мира как минимум до середины XXI века. Попытаемся проанализировать этот феномен и рассмотрим возможное подключение Кипра к китайским проектам.
Silk Power – формула глобального господства
Великие проекты в новейшей истории часто начинались с выступлений в университетах, что придавало им академическую солидность и поддержку интеллектуалов. Пять лет назад в казахстанском «Назарбаев-университете» китайский лидер Си Цзиньпин представил новую экономическую инициативу «Пояс и Путь». Китай предложил набросить на половину мира транспортно-инфраструктурную сеть, обеспечивающую взаимовыгодное (по мнению Пекина) сотрудничество.
Географические и финансовые масштабы поражают воображение. Новый «Шёлковый путь» (более романтическое название проекта, возрождающее ассоциации с купеческими караванами 500-летней давности) должен пройти от Тихого океана до Балтики, вовлекая в кооперацию около 70 стран. Для финансирования проекта Китай учредил в 2014 году Азиатский банк инфраструктурных инвестиций с капиталом, достигшим $100 млрд, и соответствующий Фонд Шёлкового пути. На сегодняшний день банк поддержал десять проектов на сумму общую $1,8 млрд, а инвестиции в Фонд превысили $4 млрд. Странам «третьего мира», вставшим на правильный «путь», обещана продовольственная и иная помощь на сумму $300 млн.
Сегодня «Шёлковый путь» официально закреплён в уставе КПК и сопровождается глобальной коммуникационной стратегией. На поддержку идеи в западных СМИ и проведение рекламных мероприятий тратятся внушительные суммы. Прежде всего, КНР пытается нейтрализовать скепсис и недоверие, с которыми ряд государств и объединений (про позицию ЕС – ниже) восприняли идею «Шёлкового пути».
Изобретаются медиамемы «мирового экономического Эдема» на основе взаимовыгодного сотрудничества без геополитических подтекстов. Аппетит растёт и сообразно расширяется глоссарий. Сегодня китайские политики говорят о системе взаимосвязанных проектов, таких как «Тихоокеанский шёлковый путь», «Шёлковый путь через Северный Ледовитый океан», а также «Цифровой шёлковый путь» сквозь мировое киберпространство. Последнее выглядит особенно занятно, учитывая упомянутое первенство страны по контролю над пользователями интернета. Тем не менее, ошибиться невозможно: перед нами интегральная формула глобального господства в XXI веке. По аналогии с сохраняющим популярность понятием Soft Power (мягкая сила), описывающим достижение целей во внешней политике несиловыми методами, очаровывая объекты влияния образами и имиджами, китайскую стратегию можно назвать Silk Power (шёлковая сила). Если Китай когда-либо обеспечит себе мировое верховенство, то пульт управления уже сконструирован.
Плюсы и минусы
Планы Пекина не вызывают сомнений у стран, участвующих в проектах, когда речь идёт о создании или обновлении инфраструктуры. Против инвестиций в строительство портов, электростанций и железных дорог не возражает никто.
Второй выигрышный аспект связан с безопасностью. Китай правильно рассчитывает, что оживление экономики в бедных странах Центральной Азии будет блокировать распространение исламского терроризма, стабилизируя приграничное пространство. Китайские идеологи с их врождённой любовью к арифметическим описаниям, говорят о том, что таким образом можно побороть целых «три зла»: терроризм, экстремизм и сепаратизм. Последнее особенно актуально для внутренней политики (проблема Синьцзян-Уйгурской автономии*).
Однако есть как минимум два фактора, суммирующих в себе усиливающиеся опасения. Первый из них связан с происхождением китайских денег для финансирования проектов. Миллиарды юаней приходят в бедные страны, включённые в «пояс», без лишних вопросов о правах человека, экологии и коррупции. Кроме того, практически все проекты требуют интенсивного использования китайской рабочей силы. А это уже вопросы, затрагивающие демографическую и национальную безопасность.
На второй фактор всё чаще обращают внимание эксперты-экономисты. Даже первичный анализ показывает, что страны «пути» рискуют накопить критически опасные суммы долга. Это может быть скрытым элементом долгосрочного расчёта, направленного на получение Пекином стратегического контроля над государствами.
Пример – Пакистан, важная страна в логистике проекта. На недавних парламентских выборах основные кандидаты в предвыборных программах боролись не за интересы своих сограждан, а… за китайские инвестиции. При этом внешний долг уже достаточно высок. Похоже, что страна уже находится в китайской долговой ловушке, выходом из которой может стать обращение за помощью к западным финансовым институтам.
Есть и ещё несколько принципиальных частностей, о которых умалчивает китайская сторона при реализации двусторонних проектов в рамках «пути». Практика показывает, что инвестиции из Поднебесной приходят вместе с принципиальными условиями: входить в число акционеров на особых правах, вести расчёты через китайские банки, закупать оборудование у китайских производителей.
В целом, при оценке «Шёлкового пути» возникает путаница с определением и содержанием. Отделить экономику и логистику от политики становится всё сложнее. Значение международных транспортных коридоров в мировой политике постоянно возрастает. Но всё становится ясно при использовании компромиссной формулировки: «Шёлковый путь» – это экономический проект с большими политическими последствиями.
ЕС и «Шёлковый путь»: дорога в одну сторону?
Европейский союз действует недостаточно быстро и всё ещё работает над единой позицией по «Шёлковому пути». С одной стороны, европейские страны-экспортёры заинтересованы в усилении транспортных связей с Азией. Однако на институциональном уровне преобладают скепсис и опасения.
В апреле этого года посольства стран ЕС в Китае представили коллективный доклад, в котором превалирует критика проекта. Отмечается, что он «представляет угрозу международным нормам прозрачности», а главное, нацелен на реализацию стратегии Пекина по экономическому расколу ЕС. В Европарламенте дискуссии проходят в аналогичной тональности. Депутаты призывают страны к единой позиции и к отказу от двусторонней экономической дипломатии с Пекином, помогающей ему «разделять и властвовать» в Европе. Президент Франции Эммануэль Макрон недавно высказался в том смысле, что если «Шёлковый путь» – это дорога, то она не должна вести в одну сторону.
Основания для опасений есть. Пока «старая» Европа опасается и думает, Китай уже с 2012 года работает со странами Центральной и Восточной Европы и Балкан в рамках проекта 16+1 (по числу стран). Под риторикой «обоюдовыгодного сотрудничества» скрывается предельно практичная стратегия по проникновению на европейские рынки (скупка стратегических активов, двусторонние проекты в базовых экономических отраслях). Китайские инвесторы понимают, что Европу легче купить на её периферии, в небогатых и инвестиционно-зависимых странах. При этом используются методы, которые заведомо не пройдут инвестиционный комплаенс в странах Западной Европы. Тот же Макрон в июне предложил Еврокомиссии создать специальную систему контроля над инвестициями третьих стран в стратегические отрасли ЕС. Остриё предложения, разумеется, было направлено против китайских компаний.
Кипр и «Шёлковый путь» – потенциальные перспективы
Официальный Пекин ещё в 2015 году пригласил Никосию к активному сотрудничеству. «Кипр с его уникальным географическим расположение и сильным желанием лидерства в Восточном Средиземноморье должен быть не просто зрителем, а активным игроком. Почему бы нам не разделить перспективы и процветание, которые приносит Шёлковый путь?» – спрашивал на страницах издания Cyprus Mail китайский посол на Кипре Лю Ксиншенг. В октябре того же года Никос Анастасиадис, в качестве единственного приглашённого гостя из ЕС на Конференции азиатских политических партий в Пекине, подчеркнул «особую и важную роль, которую Кипр и европейские страны могут играть в инициативе Шёлкового пути».
Активность китайских инвесторов на Кипре находится в центре внимания аналитиков. Согласно статистике агентства Bloomberg, за последние десять лет китайцы приобрели ряд компаний, базирующихся на Кипре. Всего совершено восемь сделок на общую сумму $202 млн, наиболее крупной из которых стала покупка в 2005 году горнодобывающей компании Atalaya Mining (основной актив – испанский медный проект Proyecto Riotinto) за $96,2 млн. Базирующаяся в Гонконге компания выступила одним из инвесторов авиакомпании Cobalt, глава которой Эндрю Мадар заявил: «Мы активно поощряли китайское правительство на сотрудничество с Кипром в рамках инициативы "Шёлкового пути"».
Можно вспомнить, что в 2012 году, на пике кризиса, китайский мега-инвестор Reignwood Group рассматривал возможности крупных инвестиций в государственные облигации Кипра. Тогда на кону стояла сумма порядка полумиллиарда евро. Министр финансов Кикис Казамиас на какой-то момент поддался китайскому напору и заговорил о «росте объективного интереса к кипрской экономике». Сделка не состоялась, вероятно, под давлением Еврокомиссии, не одобряющей распродажу бондов государств еврогруппы внешним инвесторам.
В масштабах Средиземноморья самой заметной сделкой стала покупка крупнейшего греческого порта Пирей компанией COSCO. Под её контроль перешло 67% акционерного капитала управляющего портом оператора ΟΛΠ (Οργανισμός Λιμένος Πειραιώς – Управление порта Пирей). Китайцы выложили сумму, превысившую все альтернативные предложения, и назвали сделку ключевым звеном в проекте «Шёлкового пути» через Средиземноморье.
В этом контексте «Шёлковый путь» открывает для Кипра немало возможностей. После покупки порта греко-китайское экономическое партнёрство приобретает многомерный характер. В нём определённо найдётся место и для «младшего брата» Афин. Наиболее вероятно оживление в шипинговой индустрии Кипра, заданное возможным интересом китайских инвесторов. На картах ближайшего будущего один из главных морских маршрутов «Шёлкового пути» проходит в Восточном Средиземноморье недалеко от Кипра, через Красное море и Суэцкий канал – в европейские порты. Пока не совсем понятно, какие подходы Пекин будет искать к главному активу страны – углеводородным шельфовым месторождениям и соответствующим энергетическим артериям, прежде всего, трубопроводу EastMed.
В случае удачной реализации намеченных планов Кипр может стать углеводородным центром Восточного Средиземноморья, связывающим Европу, Азию и Ближний Восток. Китай не упустит шанс встроить этот центр в глобальный энергетический маршрут внутри Шёлкового пути. Тогда у Кипра возникнут интереснейшие перспективы, реализуя которые необходимо взвесить все возможности и риски. По крайней мере, осуществлять все крупные инвестиционные сделки с учётом своего членства в ЕС, избегая при этом замкнутых двусторонних соглашений, чреватых будущей зависимостью от «Шёлковой силы».
Владимир Изотов
Доцент факультета политологии МГУ,
партнёр Andrievskiy Capital Group.
Этот адрес электронной почты защищён от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.
* Долгосрочный этноконфессиональный и социально-политический конфликт в виде противостояния официальным властям Китая синьцзян-уйгурских сепаратистов, отстаивающих право на создание так называемого исламского государства Восточный Туркестан, в том числе и насильственными методами.
Одним из главных финансово-экономических событий прошедшего лета стало закрытие Кипрского Кооперативного банка после его частичной продажи банку Hellenic. В результате этой сделки банковский ландшафт Кипра значительно изменился: Hellenic стал вторым по величине кредитно-финансовым учреждением в стране после Bank of Cyprus, а на Кипре завершилась целая эпоха кооперативного движения, длившаяся больше века. Что же привело к такому исходу?
В 2013 году Правительство Кипра поручило PIMCO1 рассчитать потребности в капитале для кипрских банков. По итогам очень сложной процедуры компания представила экстремальный сценарий относительно достаточности капитала местных банков. Как следствие, был ликвидирован Laiki Bank и проведена «стрижка» депозитов в Bank of Cyprus, так как потребности в капитале были огромны. У Hellenic Bank на тот момент было достаточно капитала, поэтому никаких действий не потребовалось. Для кооперативных учреждений (которых было более ста наряду с Кооперативным Центральным банком) компания PIMCO предложила увеличить капитал примерно на €700–800 млн.
По той причине, что эту сумму не сочли чересчур большой, необходимости в «стрижке» депозитов не было, и Правительство Кипра решило вложить €1,5 млрд (€800 млн в качестве капитала и €700 млн как буфер). Правительство заимствовало эти деньги у «тройки» международных кредиторов (Еврокомиссия, ЕЦБ и МВФ), и так все кооперативы стали государственными (на 99%), поскольку доля остальных членов кооперативных сообществ сократилась до 1%. После национализации кооперативы были объединены в 18 компаний и Кооперативный Центральный банк.
С того момента Единый механизм банковского надзора контролировал кооперативные банки и то, как в них продвигалась реструктуризация необслуживаемых кредитов. Последнее считалось самым важным аспектом, поскольку более 50% кредитного портфеля кооперативов приходилось на токсичные займы. ЕМБН был не удовлетворён работой кооперативов, поэтому для работы с необслуживаемыми кредитами КЦБ назначил компанию Altamira.
В 2017 году ЕМБН потребовал от КЦБ принять дополнительные меры, чтобы сделать работу кооперативов более эффективной, и как следствие 18 кооперативов и КЦБ объединились в новое учреждение – Кипрский Кооперативный банк (ККБ). В начале 2018 года по результатам проверки ККБ Единый механизм банковского надзора потребовал увеличить капитал на €800 млн – по той причине, что больше половины кредитов, числившихся на балансе ККБ, были обеспечены основным местом проживания. Поскольку, согласно действующему законодательству, на Кипре банки с трудом могут продать чьё-то жильё, ЕМБН определил ценность такого обеспечения как нулевую. С января 2017 года ни одно европейское государство не вправе было предоставлять банкам дополнительный капитал. Таким образом, Правительство Кипра не смогло вложить требуемые €800 млн, и банк был ликвидирован. Через несколько недель законодательство изменилось, однако уже было слишком поздно.
Обслуживаемая часть кредитного портфеля ККБ была затем продана банку Hellenic по итогам тендера, а необслуживаемая часть, как и недвижимость, остались во владении государства. Управлением проблемными кредитами от лица правительства занимается компания Altamira при поддержке организации под названием Foreas (которая является не чем иным, как головным офисом бывшего Кипрского Кооперативного банка, но без банковской лицензии).
Для банка Hellenic данная сделка оказалась очень выгодной. Он получил «здоровый» портфель на €6 млрд плюс 1 100 сотрудников всего за €150 млн. Около 1 000 сотрудников ушли из банка, воспользовавшись программой досрочного выхода на пенсию, а остальные – около 550 человек – остались работать в Altamira и Foreas. Множество отделений банка закроются, и Кипр лишился очень важной части своей истории – кооперативного движения, за более чем сто лет объединившего полмиллиона участников. Возможно, это было одно из крупнейших кооперативных движений в мире по отношению к численности населения, и оно прекратило своё существование из-за враждебного отношения европейских властей.
В конце июня в Лимассоле открылось долгожданное казино компании Melco – Casino Cyprus (C2). Это первый шаг на пути к реализации ещё более грандиозного проекта: запуска к 2021 году самого большого в Европе интегрированного курорта-казино City of Dreams Mediterranean. За время работы лимассольское заведение уже посетили десятки тысяч людей, в ближайшие месяцы откроются казино-спутники в других городах страны. Очевидно, что для кипрских бизнеса и индустрии развлечений началась новая эпоха. Что лежит в её основе? Какой она будет? Как изменятся Лимассол и Кипр? Об этом мы поговорили с руководителем проекта Крейгом Баллантайном, уже более 40 лет работающим в сфере международного игрового бизнеса. Именно он отвечает как за развитие основного курорта City of Dreams Mediterranean, так и за запуск и управление временным казино в Лимассоле и четырьмя казино-спутниками.
– Как вы связали свою жизнь с игровым бизнесом?
– Вы знаете, можно сказать, что случайно. Я получил образование, связанное с банковской сферой, и стал работать в Королевском банке Шотландии – в 1970-е годы это была стабильная, доходная и многообещающая карьера. Однако на деле всё оказалось гораздо более прозаично, а перспективы и возможности роста были ограничены. Поэтому я устроился работать в компанию Ladbrokes Sportsbook, занимавшуюся спортивными ставками. Там я быстро пошёл в гору, к 1980 году занял руководящую позицию и с тех пор вовлечён в решение управленческих вопросов в различных компаниях. И мне всегда нравился этот бизнес.
– Вы вели проекты, связанные с казино, в целом ряде стран, а теперь и на Кипре. Приходилось ли вам каждый раз приспосабливаться к реалиям конкретной страны, или, по сути, методы работы схожи?
– Могу сказать, что игорный бизнес по всему миру различается в основном набором игр, которые предпочитают клиенты. Например, в Азии любят карточные игры, а Европа, и, как показывает наш опыт, Кипр в том числе, в восторге от рулетки. Безусловно, в каждой стране есть свои, только ей присущие нюансы – язык, культура и даже религия имеют значение. В разных юрисдикциях действует разная нормативно-правовая база. Но в целом можно сказать, что казино – везде казино.
– Нравится ли вам запускать проект с самого начала? Этот процесс всё же отличается от принятия дел в уже работающем бизнесе.
– Конечно нравится! Начинать с нуля – это каждый раз уникальный опыт! За моими плечами уже есть пара подобных проектов, но кипрское казино – крупнейшее на сегодняшний день. Самая увлекательная и одновременно сложная задача – собрать первоклассную команду. Эти люди должны обладать необходимыми знаниями, квалификацией, навыками и способностями, а также большим энтузиазмом, чтобы, во-первых, браться за реализацию подобного проекта, а во-вторых, успешно её проводить. Во многом это перевешивает преимущества работы с уже существующей организацией. Хотя и видеть, как дают результаты твои усилия что-то изменить в сложившемся бизнесе, – тоже источник большого удовлетворения.
– Одна из сложностей выхода на рынок с абсолютно новым продуктом – каковым для Кипра является казино – это подбор персонала. Какова ваша стратегия в этом отношении?
– Это действительно важная тема. Некоторые позиции в штате совершенно новые для Кипра. Другие известны, но требуют, скажем так, более широкого круга навыков. Учитывая, что штат основного казино-курорта City of Dreams Mediterranean будет достигать примерно 2 500 человек, набрать специалистов непросто. Примерно 600 человек уже работают во временном казино и впоследствии будут переведены в основной курорт, но нам всё равно предстоит нанять ещё почти 2 000 сотрудников. В любом случае, львиную долю своих специфических потребностей в том, что касается персонала, мы покрываем за счёт внутренней программы обучения.
– Как, на ваш взгляд, казино изменит Лимассол и Кипр – в ближайшее время и, скажем, через десять лет?
– Опыт многих других стран свидетельствует о том, что появление интегрированного курорта-казино оказывает на местный бизнес-сектор огромный положительный эффект – экономический, социальный и т. д. Прежде всего, это новые рабочие места, причём я имею в виду не только непосредственно сам курорт, но и смежные области, где масштабы роста будут ещё более очевидны. Серьёзный стимул для развития получает туристическая сфера и вместе с ней – гостинично-ресторанное хозяйство, торговля, индустрия развлечений и пр. По нашим оценкам, курорт-казино дополнительно будет привлекать на Кипр 300 тыс. туристов ежегодно. Одно из приоритетных направлений для нас – состоятельные туристы, чей отдых не привязан к конкретному времени года. Охват этого рынка косвенно поможет уменьшить зависимость кипрского турсектора от сезонности.
Что касается долгосрочной перспективы, то я уверен, что Лимассол и City of Dreams Mediterranean станут центром индустрии отдыха и развлечений на Кипре. Это видение разделяю не только я, но и все вовлечённые стороны, на нём же основана наша общая стратегия. Рост сектора приведёт к повышению спроса на гостиницы и сопутствующий сервис, а также на элитное жильё, гольф-клубы и другие, самые разные типы отдыха. Через десять лет здесь всё изменится до неузнаваемости. И эти перемены пойдут Лимассолу и Кипру только на пользу – поверьте моему опыту!
– Вы упомянули сезонность кипрского туризма – это, действительно, одно из слабых мест. Что ещё можно сделать, чтобы превратить Кипр в круглогодичное направление? Ведь категория туристов, о которых вы говорите, достаточно ограничена.
– Одним из эффективных решений является развитие конференц-услуг в широком смысле этого слова. Я говорю о том секторе, который в английском языке известен под аббревиатурой MICE (Meetings, Incentives, Conferences, Exhibitions) и включает деловой туризм и корпоративные мероприятия, а также крупные культурные события. В основном курорте-казино будет почти 10 тыс. м2 площадей для обслуживания подобных мероприятий. На Кипре нет конференц-центров такого уровня, и мы уверены, что наши залы будут пользоваться огромным спросом. Там можно будет проводить, к примеру, чемпионаты по покеру и нардам, боксёрские матчи, концерты звёзд эстрады – всё, что угодно!
– Игровой бизнес – достаточно сложная сфера с точки зрения правил работы. Есть ли, к примеру, какие-то ограничения на доступ в казино?
– Мы работаем по американской модели, где в казино можно попасть свободно, – в отличие от европейской, где в большинстве случаев требуется регистрация в том или ином виде и иногда взимается плата за вход. Тем не менее, это не значит, что мы вообще никак не контролируем допуск посетителей. Работающие в казино охранники очень строго следуют нашей внутренней политике касательно ответственного отношения к игре, случаев игровой зависимости, законодательства по борьбе с отмыванием доходов.
Несмотря на отсутствие обязательной регистрации на входе, гостей просят стать участниками нашей программы лояльности. Кроме того, мы обязаны выполнять требования законодательства по борьбе с отмыванием денег. Иными словами, мы должны «знать своего клиента» при обмене денег или обналичивании выигрыша.
Безусловно, применяется и ограничение по возрасту. И хотя в большинстве европейских стран оно составляет 18 лет, кипрское законодательно чётко определяет возрастной порог как 21 год. В исключительных случаях мы можем отказать в доступе в казино лицам, находящимся в состоянии алкогольного или наркотического опьянения или чересчур неформально одетым.
– В определённых кругах на Кипре общественное сопротивление самой идее азартных игр достаточно велико. Многие убеждены, что свободный доступ к ним чреват развитием патологической зависимости, большими финансовыми тратами и т. д. Одно время речь шла о том, чтобы проверять киприотов на предмет того, могут ли они позволить себе визит в казино. Есть ли у вас какие-то инструменты для решения таких проблем?
– Статистика показывает, что примерно 15% местного населения посещают казино не менее двух раз. Думаю, в общих чертах эта цифра верна и для Кипра. Безусловно, у нас в арсенале есть несколько специальных процедур, например, «самоустранение»: игрок может попросить нас отказать ему в доступе в игровые зоны. Не могу сказать, что это частое явление, однако у меня есть опыт подобных ситуаций. Решение отказать кому-либо в доступе также может быть принято по просьбе членов семьи или по нашему усмотрению.
Мы юридическое лицо и порядочная компания, работающая на международном уровне. Во всех без исключения проектах мы добровольно следуем политике ответственного отношения к игре, социальной ответственности и ответственности перед местным сообществом, и на этих принципах основана наша работа.
И, конечно же, наша деятельность полностью прозрачна и соответствует кипрскому и европейскому законодательству. Это касается не только непосредственно игровой части бизнеса, но и таких областей, как безопасность и охрана труда, пожаробезопасность, строительные нормы и т. д. Мы также обязаны чётко следовать действующей нормативной базе в том, что касается ответственного отношения к игре, борьбы с отмыванием доходов и пр.
У Melco безупречный послужной список проектов, связанных с управлением казино, в юрисдикциях, где действуют одни из строжайших регулятивных режимов в мире. И на Кипре мы применяем весь этот опыт и совместно с правительством делаем всё возможное, чтобы защитить интересы как всей страны, так и местного сообщества. К этой сфере относятся самые разные типы деятельности – спонсорство, пожертвования, модернизация дорог или пляжей, помощь приютам и многое другое.
– Почему Melco остановило свой выбор на Кипре? Ведь конкуренция между странами за подобные проекты велика.
– Среди очевидных преимуществ – удобное географическое расположение и развитый туристический сектор. Кроме того, местные власти, в отличие от большинства европейских юрисдикций, поняли преимущества предоставления налоговых послаблений и инициатив для такого проекта, как казино. В Европе казино из-за непомерно высокой налоговой нагрузки не могут позволить себе реинвестировать средства в развитие. В то время как в юрисдикциях вроде Лас-Вегаса, а теперь и Кипра, где к игровому бизнесу применяется льготный режим налогообложения, у казино есть возможность постоянно развиваться, привлекая новые инвестиции и реинвестируя собственные свободные средства. Это один из факторов, необходимых для успешной работы казино. И мы намерены добиться на Кипре большого успеха!
Электрическая компания Кипра ЕАС объявила, что следующие (октябрьские) счета за электроэнергию будут на 6,72% больше, чем в августе. Это повышение касается тех домохозяйств, которые за два месяца потребляют в среднем 800 кВт-ч. За последний год (с октября 2017-го по октябрь 2018-го) счета таких домохозяйств выросли более чем на 20%, а с октября 2016-го – почти на 33%.
Текущее повышение стоимости электроэнергии связано с общемировым подорожанием топлива, подчеркивается в сообщении компании.
По данным ЕАС, в октябре стоимость топлива, используемого для производства электричества на Кипре, выросла на 46,5% по сравнению с октябрем 2015-го, на 68,07% по сравнению с октябрем 2016-го и на 44,73% по сравнению с октябрем 2017 года.
В октябре текущего года топливо на 11,26% дороже, чем в августе, но на 1,06% дешевле, чем в сентябре.
ЕАС отмечает, что при необходимости потребители могут организовать выплату задолженности за электроснабжение в рассрочку, при условии, что они не были ранее уличены в неоплате счетов, краже электричества или незаконной эксплуатации счетчиков.
Счет можно будет оплатить двумя или тремя взносами, но в любом случае его необходимо полностью погасить до того, как будет выписан счет за следующий двухмесячный период.
Кипр – один из лидеров в ЕС по сокращению разницы по НДС: в 2016 году страна сумела уменьшить разрыв между ожидаемыми и реальными поступлениями в виде НДС со 174 млн евро до 83 млн. Такие данные приводятся в отчете Еврокомиссии.
Всего три других страны ЕС – Болгария, Латвия и Нидерланды – показывают сокращение не менее чем на 5%. Кипр с 2014 года сумел добиться почти 10%. Что касается остальных европейских стран, 22 из них также смогли сократить разрыв, хоть и в меньшем масштабе, а в шести он увеличился (Румыния, Финляндия, Великобритания, Ирландия, Эстония и Франция).
Наименьшая разница между ожидаемыми и реальными поступлениями от НДС зафиксирована в Люксембурге (0,85%), Швеции (1,08%) и Хорватии (1,15%). Наибольшая – в Румынии (35,88%), Греции (29,22%) и Италии (25,90%). В целом, у половины стран ЕС этот показатель не превышает 9,9%, в том числе у Кипра (4,73%).
Разрыв по НДС является одним из индикаторов недополучения налогов из-за уклонения от их уплаты (по различным причинам), а также отражает степень банкротств, неплатежеспособности и ошибок в ведении учета.
Как заявил в интервью изданию Financial Mirror представитель Института дипломированных бухгалтеров Кипра Харис Хараламбус, несмотря на то, что данные внушают оптимизм, власти должны прилагать больше усилий по борьбе с неплательщиками НДС, особенно в ряде секторов, на данный момент не покрываемых действующим законодательством. Одной из мер может стать внедрение НДС, удерживаемого источником, в отношении строительного сектора.
«Неуплата НДС была обычной практикой у мелких подрядчиков, которые начисляли НДС на свои услуги заказчику проекта, но никогда не погашали свои обязательства по НДС перед государством. Заказчик впоследствии перекладывал это налоговое бремя на плечи покупателя недвижимости», – сказал Хараламбус. После этого покупатель обращался за компенсацией НДС к государству, которое обязано выплатить ее, не получив НДС от подрядчика.
Партнер одной из фирм «Большой четверки», специализирующийся в сфере налогообложения, отметил, что отчет Еврокомиссии свидетельствует об определенных успехах, достигнутых Кипром в области налогообложения, однако предупредил, что стране следует очень осторожно вводить дополнительные регулятивные меры. Вместо них, считает он, государству следует внедрить процедуру электронного начисления НДС для компаний и усилить проверки. По его мнению, перевод процесса начисления и зачета НДС в электронный формат повысит как эффективность получения налога, так и привлекательность страны для иностранных инвесторов.
После очередной негативной огласки в финансовой прессе (U.S. Takes on Russia’s Favorite Money Haven: Cyprus) Кипр должен пройти проверку специального комитета Совета Европы по борьбе с отмыванием доходов. Ею займется экспертная группа Moneyval совместно с кипрскими властями, и по итогам соответствующий отчет будет предоставлен Совету Европы.
«Специальная оценка эффективности проверки благонадежности клиентов в банковском секторе» – так называется исследование, в рамках которого эксперты изучат вопросы отмывания денег на Кипре и выявят меры, необходимые для принятия банковскими учреждениями и органами власти. Проведение исследования запланировано на 2019 год.
Последний раз подобная работа проводилась в 2011 году, то есть до событий 2013 года, приведшим к необходимости обратиться за помощью «тройки» (ЕС, ЕЦБ, МВФ) и к «стрижке» депозитов.
В адрес кипрских властей неоднократно высказывались обвинения со стороны европейских и американских организаций в том, что они допускают подозрительное движение средств из России через свои учреждения и что подобная практика представляет угрозу для европейской банковской системы. В свою очередь, надзорные органы Кипра считают эти обвинения необоснованными и убеждены, что для борьбы с отмыванием доходов были приняты все необходимые меры.
Во втором квартале 2018 года объем налоговой задолженности вырос на 100 млн евро по сравнению с первым кварталом. Такая тенденция ставит под сомнение эффективность правительственных послаблений для налоговых должников. Эти послабления, которые, возможно, побуждают налогоплательщиков не платить по своим обязательствам, изначально задумывались как способ вернуть хотя бы часть задолженности, списав при этом почти весь объем начисленных штрафов и пеней.
Однако парламент продлевал действие программы трижды, что, судя по всему, говорит налогоплательщикам о возможности и дальше уходить от уплаты налогов.
Согласно отчету, поданному Налоговой службой в парламент, во втором квартале текущего года общая сумма задолженности по налогам составляла 2,43 млрд евро против 2,33 млрд в первом квартале. Число должников при этом немного уменьшилось, со 168,2 тыс. в первом квартале до 167,6 тыс. во втором.
Из общей суммы задолженности 1,38 млрд евро приходится на прямое налогообложение (за исключением штрафов и пеней) и относится к 137,2 тыс. налогоплательщиков. Еще 302,9 млн евро – задолженность по НДС со стороны 30,4 тыс. лиц.
Кабинет министров Кипра 3 октября объявил о намерении пригласить компании, уже имеющие концессии на некоторые участки исключительной экономической зоны (ИЭЗ) Кипра, к участию в тендере на разведку и разработку участка 7. Кроме того, была одобрена тендерная документация проекта по созданию инфраструктуры для импорта сжиженного природного газа (СПГ) и объявлена программа субсидирования для теплоизоляции крыш на общую сумму 3 млн евро.
Как сказал по итогам заседания Кабмина министр энергетики, торговли, промышленности и туризма Йоргос Лаккотрипис, благодаря геологическим характеристикам участка 7 интерес к нему в прошлом выражал ряд компаний. Поэтому было решено объявить тендер на его разработку среди тех компаний, кто владеет концессионными правами на соседние участки, конкретно 6, 8, 10 и 11. Тендерная процедура будет сходна с применявшейся на третьем этапе лицензирования участков в ИЭЗ Кипра.
Лаккотрипис разъяснил, что решение о лицензировании участка 7 связано с открытием в феврале текущего года месторождения «Калипсо» на соседнем участке 6. Концессионные права на участок 6 на 50% принадлежат его оператору итальянской компании ENI и ее партнеру французской Total. Предполагается, что характеристики «Калипсо» сходны с гигантским месторождением «Зохр» в египетской ИЭЗ, также открытым ENI.
Согласно некоторым источникам, Total и американская ExxonMobil намерены сформировать консорциум для работы на участке 7, однако Лаккотрипис не стал однозначно подтверждать эту информацию. У компаний будет месяц на подачу заявок, которые затем будут изучаться тендерным комитетом, отметил министр.
Что касается тендера на создание инфраструктуры для импорта газа, стоимость этого проекта оценивается примерно в 300 млн евро, из которых 100 млн евро предоставляются Евросоюзом в качестве субсидии. Проектом предусматривается покупка плавучей газовой установки, строительство причала и трубопровода от установки до электростанции «Василико», создание системы хранения газа и пр.
В заключение Лаккотрипис сообщил, что программа субсидирования для теплоизоляции крыш будет запущена со следующей недели и продлится до тех пор, пока не будет исчерпан ее трехмиллионный бюджет. Схема предусматривает субсидирование в размере 25% от понесенных затрат, при этом максимальная сумма субсидии составляет 1 250 евро.
Кипрские отельеры в 2019 году готовятся вывести на рынок как минимум 2 000 дополнительных койко-мест для проживания туристов. С одной стороны, это поможет удовлетворить растущий спрос, но с другой – переизбыток предложения туристического жилья является причиной снижения цен на проживание.
Это подтверждается, в частности, статистикой за август текущего года. В то время как число туристов выросло на 8%, доходы в турсекторе увеличились всего на 4%. Несмотря на усиление в этом году конкуренции с соседними туристическими направлениями, а также тот факт, что немало туристов стали отдавать предпочтение частному жилью, снимаемому онлайн, кипрские отельеры активно инвестируют в развитие отрасли.
Как заявил председатель Ассоциации владельцев гостиниц Кипра (PASYXE) Харис Лоизидис в интервью деловому порталу StockWatch, 2019 год будет для отельеров достаточно сложным. «Турагенты уже оказывают на нас немалое ценовое давление, чтобы конкурировать с Турцией и другими соседними курортами, несмотря на то, что они понимают: кипрский туризм – гораздо более высокого качества», – сказал он. По его словам, избыток предложения койко-мест действительно привел к снижению рентабельности для некоторых отелей, однако в целом доход сектора по сравнению с прошлым годом увеличился. Лоизидис отметил, что решения о строительстве новых гостиниц принимались три года назад и, возможно, участники рынка могут быть не в курсе последних тенденций.
Представитель Кипрской организации по туризму (КОТ) Мариос Тсианакас сообщил StockWatch, что в этом году в начале сезона на Кипре предлагалось 86 тыс. койко-мест в лицензированных заведениях. На данный момент их число уже, по оценкам, превышает 90 тыс., а в 2019 появится еще девять гостиниц на 2 тыс. мест дополнительно.
Налоговая служба Кипра затрудняется с получением 63% от общего объема налоговой задолженности, существующей на сегодняшний день. Как сообщает газета «Филелефтерос», основная причина этого – неспособность выявить налогоплательщиков. В денежном выражении сумма достигает 1,54 млрд евро. Такая информация приводится в отчете Налоговой службы за первый квартал 2018 года.
В эту сумму входит следующее.
- Долг в 32 млн евро от 9 965 налогоплательщиков невозможно вернуть, так как они либо переехали за границу либо скончались.
- Задолженность в 635,4 млн евро от прямого налогообложения невозможно вернуть, поскольку налогоплательщики успешно подали апелляции или возражения. Еще 478,3 млн евро из этой категории налогообложения, невозможно вернуть, так как 20 тыс. налогоплательщиков, на которых приходится этот долг, обанкротились.
- У 3 385 налогоплательщиков, которые задолжали государству 253,1 млн евро, нет никаких активов, доступа к внешним заимствованиям и других источников дохода, чтобы погасить свои долги.
- Еще 112,2 млн долга числится за 15 519 лицами, которые были исключены из реестра налогоплательщиков.
